Не так уж давно своей Родиной, которую писали с большой буквы, мы все называли СССР, всей огромной страной болели за нашу чемпионскую сборную по хоккею и гордились тем, что «в области балета мы впереди планеты всей». В СССР я закончил среднюю школу и получил высшее образование, на офицерской должности техника авиационного оборудования служил в Заполярной авиации. Мое поколение не застало сталинских репрессий, и молодость моих родителей пришлась на «хрущевскую оттепель». В общем, так получилось, что в моей семье никто не сидел и никаким политическим репрессиям не подвергался.
Дед по линии матери был кадровым офицером Красной Армии, дел по линии отца был убежденным коммунистом, до 75 лет работал бригадиром в железнодорожном депо. Отец — физик-ядерщик, начинал трудовую деятельность тоже с депо, чистил паровозные котлы и поступил на вечерний факультет физтеха, а на третьем курсе перевелся на стационар. В 40 лет мой беспартийный отец стал кандидатом физико-технических наук, а в пятьдесят умер, из-за полученной в свое время радиации. Что касается меня, то в СССР я был аполитичным, игнорировал комсомольские собрания, будучи офицером авиации ПВО страны категорически отказался от предложения парторга эскадрильи вступить в КПСС. За личный конфликт с инженером эскадрильи майором Мироновичем я, правда, отсидел трое суток на офицерской губе в Кандалакше, но считать это репрессиями смешно.
Не скажу, чтобы нас так уж сильно доставали по идеологической части. Где-то там в далеком Кремле были ответственные товарищи, портреты которых висели в школьном коридоре, но никому из нас до тех товарищей из Политбюро не было никакого дела. Мы жили своей жизнью, кремлевские небожители своей, и школьные годы мне запомнились не пионерскими речевками и комсомольскими собраниями, а вокально-инструментальным ансамблем, который я организовал в десятом классе
Первый хит нашего будущего ВИА был «Гоп, хей-гоп» на русском языке, который Саня Винник, Саша Коз
... Читать дальше »